Пэйринг и персонажи:

Описание:

------------------------------------------------------------

— Ты хороший друг, Мидория, — слабая улыбка на лице холодного парня с двумя причудами.

       Эта фраза действительно делает больно. Настолько больно, что хочется сбежать и закрыться где-нибудь, а после плакать, плакать и плакать. Плакать от безысходности. Ты ничего не можешь сказать, потому что боишься разрушить дружбу, но и притворятся больше не можешь.

       Мидория давно прикрывается маской дружелюбия и вечной улыбки. Улыбается он, отчасти из-за того, что мечтает спасать людей с улыбкой, как и Всемогущий, но сейчас эта улыбка перешла лишь в очередную маску, которая отгораживает от боли.

       На деле нет. Это самообман. Маски не нужны. Ты просто обманываешь себя, но другие замечают то, что тот самый странный свет, та искра в глазах уже давно потухла. Многие спросили у Изуку, не случилось ли у него чего, но тот лишь мягко уходил от ответа и отнекивался.

       Людям ведь не обязательно знать о том, что ты страдаешь от неразделённой любви. Тем более это всё равно со временем пройдёт. Сам Деку не знает, сколько нужно для этого времени, но он подождёт. Он всю свою чёртову жизнь ждёт. Чуда, признания, любви. Что дальше?

— С тобой всё хорошо, Мидория? — Шото подходит к будущему герою и присаживается рядом. Сейчас занятия в академии закончились, поэтому Деку пошёл посидеть в парке и понаблюдать за людьми. Впрочем, Шото просто последовал за Изуку, дабы спросить, что с ним происходит в последнее время.

— А? Тодороки-кун? — сердце пропускает удар, когда парень смотрит на Тодороки. Больше всего хотелось, чтобы у него не спрашивали про его состояние, потому что уверен, что соврёт. Как может быть всё хорошо, когда твой внутренний мир, твоя маска, твоя душа — это всё дают трещины? Ведь ещё немного и Мидория сломается под давлением.

       Этот парень всегда многое берёт на себя и идёт через это, терпя всё то, что будет. Это не глупость. Это — упорство, граничащее с глупостью. По идее герои должны жертвовать своими жизнями, спасая других. Но что делать, если тебе уже всё равно, как и на свою, так и на чужую жизнь? Ты двигаешься вперёд лишь из-за того, что обещал Всемогущему стать новым Символом Мира, обещал самому себе стать героем, воплотить все детские мечты.

— Со мной всё хорошо, не переживай, Тодороки-кун, — Деку, как обычно, отмахивается и уворачивается от вопроса. Ему не хочется обременять кого-то своими проблемами. Он сам справится, не мешая при этом своим одноклассникам и друзьям, которые ему точно так же дороги, как и мечта с обещанием.

— Мы ведь друзья. Если тебя что-то беспокоит — можешь рассказать, — Двухцветный совершенно не умеет дружить. Он не знает какого это, что это значит. Но в любом случае он старается делать всё, что в его силах. Его понемногу направляют, а дальше он справляется сам. Это можно сравнить с тем, словно маленького ребёнка учат ходить.

       Но знал бы Шото, насколько сильно это слово «друзья» давит на сознание и хочется прямо сейчас бежать туда, куда глаза глядят. А дома забиться в самый дальний уголок своей комнаты и тихо плакать, никому не показывая слабости.

       «Герои ведь не плачут!» — каждый раз говорит себе Мидория и продолжает улыбаться, когда за этой улыбкой всё трескается, расползается по швам. Кто бы знал, сколько боли скрыто за этой улыбкой. Но никто не узнает слабости героя.

— Правда, всё хорошо. Спасибо, что волнуешься за меня, Тодороки-кун, — Деку мило улыбается, посмотрев на одноклассника. Потом вновь переводит потухший взгляд на ноги, надеясь, что с вопросами от него отстанут и поймут, что это он не может сказать.

       Двухцветный тяжело выдыхает, потрепав Изуку по волосам, а после посмотрев на небо. Вечер. Закат. Небо превращается в смешанные краски нескольких нежных цветов. Иногда это небо хочется сравнить с Мидорией, потому что он такой же завораживающий и удивительный.
Шото давно заметил маску, скрывающую боль. Его не обмануть, потому что он сам давно носит маску против своего отца. И она настолько въелась в кожу, что он, точно так же, как и будущий Символ Мира, уже не может отличить себя настоящего и фальшивку.

       Герой с двумя причудами понимает, что стоит оставить Деку наедине со своими мыслями, поэтому просто поднимается с места, прощается и уходит. Он понимает, что оставлять его одного не стоит, но ничего поделать с этим не может. Хотя было очень больно смотреть на то, как Деку с каждым днём тускнеет и тускнеет.

«Я больше не могу справляться с этим грузом» — думает про себя Мидория и тяжело вздыхает, устремив взгляд в небо, на которое пару минут назад смотрел Шото. Но в какой-то степени, он даже рад, что этот необщительный парень заволновался о нём. Это было довольно мило со стороны Тодороки.

~

       Они были лишь первогодками, которые не в первый раз сталкивались со злодеями. Но в этот раз у них ничего не вышло. В этот раз они проиграли до прихода профессионалов. У многих учеников 1-А класса были сильные раны, из-за которых их госпитализировали. Только одному ученику совсем не повезло. Его внутренние органы были повреждены. И это не давало ему даже шанса выжить.
Другие лишь могли отвернуться и не смотреть на это.

— Деку-кун, — со слезами на глазах, Урарака отвернулась. Ей не хотелось смотреть на то, как жизнь героя угасает прямо на глазах. Не хотела видеть окровавленное тело и слабую улыбку, которая говорила о том, что он не хочет, чтобы его друзья и одноклассники видели, насколько ему больно.

       Тело Мидории придерживал Тодороки, который скрывал свои глаза чёлкой. Он ведь был рядом, он ведь мог остановить эту атаку льдом. Шото винил себя, что поздно среагировал и теперь Изуку умирает. А ведь так хотелось подольше побыть около этого веснушчатого ангела, хотелось больше видеть его улыбки. Так хотелось сказать о своих чувствах. Но уже поздно.

— Тодороки-кун, — Деку тихо позвал парня с двумя причудами и дотронулся рукой до его щеки, пачкая своей кровью. Ему больно, он плачет, но продолжает всё так же мягко улыбаться. И смотря на это, Шото хочется кричать. Кричать от боли.

— Молчи. Ты выживешь, сейчас приедет скорая и тебе помогут… — его поглотило отчаяние. Ему хочется верить в то, что Мидория выживет и всё будет как раньше. Так хотелось думать, но реальность была куда жестче.

— Тодороки-кун, пожалуйста, выслушай меня, — юный герой откашливается кровью, вновь пачкая губы и подбородок. На глаза выступают слёзы и двухцветный просто кивает, беря за руку Изуку. Как бы не хотелось верить, но реальность давила на сознание и с этим ничего не сделать. Единственное, что он может — выслушать последнюю просьбу Деку.

— Хорошо, я слушаю, — дрожащим голосом произносит Тодороки и шумно сглатывает, чувствуя, как по его рукам стекает чужая кровь. Это обозначало лишь одно — ему осталось совсем немного. И Шото хочется продлить это «немного» на чуть дольше, чтобы, хотя бы, Изуку мог сказать то, что хотел.

— Пожалуйста, раз я не могу сам это сделать, то, прошу, стань героем номер один за меня, — Мидория чувствует тепло руки Тодороки на своей и продолжает так же тепло улыбаться. Дышать тяжело, всё тело болит, а держать себя в сознании слишком трудно. Он хочет сказать всё, чтобы не сожалеть. Это единственный шанс сказать о том, что Деку так пытался скрыть и забыть.
— Я люблю тебя, Тодороки-кун.

— Мидория… — герой чувствует, как рука, которую он держал, ослабела, а глаза Изуку закрылись. Ему больше не о чём сожалеть. Он сказал всё, что хотел. Единственное его сожаление — мало прожил и так много не сделал. Но Деку уверен в том, что Шото исполнит мечту за него самого.
— Нет… Открой глаза, Мидория. Ты не можешь умереть. Что за «стань героем номер один за меня»?! Это твоя мечта! Ты должен сам это сделать! Деку! — герой с двумя причудами наконец срывается на крик, не веря, что веснушчатый ангел закрыл глаза и больше их не откроет. Он ведь не должен был так умереть. Деку должен был умереть, как самый настоящий герой. Это не та кончина, которую он заслужил.

       Ребята, что стояли недалеко, не сдерживали своих слёз и лишь отворачивались. Истерика Тодороки делала лишь хуже. Даже Кацуки не остался равнодушным, но он не показывал своих слёз. Гордость не позволила.

— Мидория… Я тоже… Я стану... — тихий шепот и Шото утыкается носом в тёмную шевелюру. Ему больно, настолько больно, что ему кажется, что эта боль разорвёт грудную клетку. Никто не мог просто так отпустить Изуку, ведь для всех он был дорог.

Последнее желание Деку было исполнено...