Пэйринг и персонажи:

Описание:

------------------------------------------------------------

      Четыре стены, которые Зеницу осматривает, лёжа на кровати в своей комнате, давят на него. Он держит телефон в руке, со вздохом смотря на множество сохранённых фото с Танджиро. Зеницу следит за всеми его соцсетями, знает, в какое время Танджиро пообедал, какой сериал в час ночи посмотрел и с кем из братьев поссорился. Улыбаясь карим глазам с фото, Зеницу присаживается на кровати, свесив ноги и оглядев ещё не собранный чемодан.
      Завтра вместе с Танджиро они летят в другой город, чтобы сдать экзамены в колледже. Порой голову посещают мысли, что самолёты последнее время не безопасны, что они могут разбиться, но Зеницу пытается гнать эти мысли от себя, панически боясь представить Танджиро мёртвым. Это было бы хуже, чем самому оказаться кровавым мессивом.
      И, если бы Танджиро умер, либо они погибли бы оба, у Зеницу не было бы больше возможности сказать, как сильно он любит его целеустремленный взгляд, его добрую улыбку, его громкий голос. Если бы они умерли, Зеницу не смог бы сделать ему предложение руки и сердца, не смог бы наслаждаться приготовленной им едой.
      Хотя, если бы у них выдалось пару минут до того, как окончательно погрузиться в бесконечность небытия, у Зеницу бы появился шанс открыть свои чувства. В спокойной обстановке, где им отведено много лет жизни, он всё оттягивает с признанием, наверняка зная, что будет отвергнут. Однако и жить с этой любовью, не зная, есть ли в ней смысл, он устал. Пожалуй, если бы они разбились, точнее, разбился бы только Зеницу, он бы всё сказал.

      Зеницу пьёт кофе из стаканчика, сидя в аэропорту напротив Танджиро. Тот по видеосвязи болтает с Незуко, обещая привезти подарки семье, а также сфотографировать все достопримечательности города. Слышится смех Незуко, слова «не надо подарков, не трать деньги, что ты заработал», на что Танджиро только улыбается.
      — Я обязательно вам что-нибудь куплю.
      — О боже, как тебе не стыдно так нагло обнадёживать свою семью. Вдруг самолёт разобьётся и ты не вернёшься, а, значит, и ничего не подаришь? — Ворчливо говорит Зеницу, поглядывая на табло и ожидая, когда на нем высветится номер их самолёта.
      Танджиро только вздыхает, начиная вместе с Незуко шутить над его беспокойством, вынуждая Зеницу фыркнуть. Глупые люди, думают, что всё будет хорошо. Взгляд Зеницу застывает на обклееном наклейками чемодане, на сумке-переноске с собакой одного из пассажиров, на их суетящихся лицах, спешащей походке и толкотне. «Я часто думал, что, если бы произошла какая-то катастрофа и я наверняка погиб, я бы сказал ему всё. Типа после меня хоть потоп. Я боюсь его отказа также сильно, как и смерти, даже, пожалуй, сильнее.» — Размышляет Зеницу.
      Танджиро отключает телефон, убирая его в карман. Его лицо излучает веру в успех и жизнерадостность, от его оптимизма тошнит. Зеницу жаль, что улыбка на его губах лишь улыбка, а не намёк на взаимность.
      — Вот увидишь, мы обязательно сдадим все экзамены. Ты такой нервный, наверное, потому что боишься? — Заботливо спрашивает Танджиро, протягивая ему свою руку. Зеницу сжимает её, наслаждаясь теплом и каждым прикосновением.
      — Ещё бы не бояться! — Восклицает Зеницу, вновь думая о своём признании. Нет, самолёт вряд ли упадёт, да если они и будут в аварийном положении, Танджиро что-то придумает, чтобы все выжили. А не рассказать ли обо всём в самолёте, а там будь, что будет? Ведь Зеницу много раз также думал об этом, что тянуть дальше?
      — Не бойся, всё получится… и самолёт не разобьётся, хе-хе. — Говорит Танджиро, вставая, ведь на табло загорается номер их самолёта. Танджиро держит свой чемодан, однако другую руку не вырывает у Зеницу.
      «Самолёт не разобьётся, а вот моё сердце — да.» — Думает Зеницу, неловко прекращая удерживать Танджиро и надевая на спину рюкзак, а затем беря чемоданы.

      — Вау, тут так красиво! — Восторженно произносит Танджиро, застыв у входа. Стоя за ним, Зеницу пытается подтолкнуть его внутрь, вздыхая. Похоже, это первый полет для него на самолёте, вот он и удивлён. Зеницу же летал множество раз, так что никаких эмоций нет.
      — Не будь придурком, сядь уже, на нас смотрят. — Зеницу тащит его за руку, усаживая в кресло.
      У Танджиро, похоже, заканчиваются слова, он смотрит то в окошко, то на потолок, то на входящих людей. Его глаза сияют, он выглядит очень милым и наивным, Зеницу трудно себя сдерживать, чтобы не начать самому выражать свой восторг. Уткнувшись в телефон, Зеницу машинально заходит в галерею, но тут же спохватывается, что сотни скринов из постов Танджиро или его фотки — слишком весомый компромат. Тот, кажется, не заметил.
      Зеницу надевает наушники, включая музыку, чтобы унять себя, переключить внимание со слишком бьющегося сердца на то, что он скажет Танджиро, когда будет признаваться. В голове нет идей, хотя он сто раз и прокручивал эту сцену. И в какой момент это сказать? Ничего, ещё есть время, надо думать.
      Танджиро тем временем берет учебник, чтобы повторить всё перед экзаменом. Какая скукотища, отчего Зеницу громче врубает музыку.
Самолёт готовится к взлету.

      Зевая, Зеницу смотрит на темноту, ведь уже ночь и свет в салоне отключили. Скорее всего, он проспал часа два. Глядит на Танджиро, положившего голову ему на плечо, учебник аккуратно лежит рядом. Глянув по сторонам и удостоверившись, что все спят, Зеницу перебирает волосы Танджиро, прислушиваясь к его мирному дыханию. Тот спит, поэтому Зеницу умиленно улыбается.
      — Какой ты красивый… Я хочу поцеловать тебя. — Бормочет Зеницу, аккуратно касаясь губами его лба.
      У них и остальных часто случались совместные ночёвки, поэтому целовать спящего Танджиро для Зеницу не впервые. Тот крепко спит, поэтому попадает под полную власть Зеницу. Обнимая его, он представляет, какого было бы, если бы Танджиро ответил на поцелуй, если бы тот его любил. Впрочем, скоро всё выяснится.

      До окончания полёта остаётся час, Зеницу вновь пьёт кофе, принесенный стюардессой. Они пролетели шесть часов, а он так и не нашёл в себе силы признаться. Да и возможности, по сути, не было. Всё это злит Зеницу, особенно страх, что он так и не решится, что его боязнь сродни прокрастинации. Он готов тянуть до последнего, боясь, не находя фраз.
      Танджиро просыпается, выглядывая в окно, где видны облака и солнце, ударяющее в глаза. От его лучей Зеницу недовольно жмурится, глядя на довольного Танджиро.
      — Сегодня прекрасное утро. Мне уже не терпится приехать, там очень красиво! — Говорит он, фотографируя на телефон вид.
      — Главное, приземлиться бы ещё. — Отвечает Зеницу, кусая круассан.
      — С этим всё будет в порядке, но… Ты всю поездку кажешься очень задумчивым и дёрганным, хотя, мне кажется, причина не в том, что ты боишься погибнуть или провала на экзамене.
      — И?
      — Просто… Я хочу кое о чем с тобой поговорить, когда мы выйдем из самолёта. — Со слегка печальным лицом отзывается Танджиро, скорее беря учебник в руки.
      «Ох, опять, как идиот, из-за своей зубрёжки волнуется. Достал. Сейчас всю дорогу будет рассказывать о том, что вычитал. Ладно, идиот я, я слишком хочу слышать и видеть его воодушевленным. Поэтому буду слушать любую фигню, только бы о ней говорил он.» — Зеницу тихо улыбается, глядя на погруженного в книгу Танджиро. Он сам как луч солнца, который согревает Зеницу.

      Полёт закончен. Ноги Зеницу затекли от того, что он сидел в одной позе несколько часов. Бегущие мимо люди мешают отдохнуть, постоять на месте; собравшись с силами, он идёт, неся свои чемоданы. Танджиро идёт рядом, всё ещё выглядя слегка грустным. С того момента, как они поговорили час назад, они почти не болтали, однако Танджиро то и дело выглядел так, будто хочет заговорить.
      Они выходят из аэропорта, оказываясь в ещё большем шуме проснувшегося города. Проезжают автомобили, с вокзалов и аэропорта выходят толпы. Зеницу садится на скамейку, чтобы вызвать такси и отправиться в гостиницу, где они до этого забронировали себе номера.
      — Итак, я хотел поговорить с тобой, Зеницу. — Всё ещё стоя, начинает Танджиро. Его голос слегка дрожит.
      — Ага, успеешь. Сейчас я хочу кое-что сказать… — Уже готовясь признаться, начинает Зеницу, но Танджиро закрывает ему рот рукой, очевидно, чтобы он заткнулся.
      — Я люблю тебя, Зеницу, и порой мне кажется, что ты меня тоже… Ты всё время смотришь на меня, многие видели, как ты пялился на меня в школе, Иноске видел, что весь твой телефон забит моими фото, а ещё, когда мы ночуем все вместе, ты подходишь ко мне… порой ты даже целуешь меня в губы, когда я притворяюсь спящим, как сегодня ночью. Я думаю, ты тоже любишь меня. Если нет, то, значит, я неверно всё понял… — Сбивчиво говорит Танджиро, краснея и продолжая ладонью закрывать рот Зеницу, видимо, боясь, что тот его перебьет.       Зеницу готов метать громы и молнии оттого, что этот простак знает уж слишком много, знает то, чего ему не следовало знать. А ещё что он вечно весь такой честный, а тут, оказывается, столько всего скрывал!
      Зеницу слушает его, обхватывая его запястье пальцами и начиная бешено целовать его руку. Впервые за всё время он может целовать его не спящим, а бодрствующим и согласным на это. Зеницу замечает легкое изумление в глазах Танджиро.
      — Ну, так что? — Спрашивает Танджиро, запинаясь. Зеницу резко притягивает его за руку к себе, прижимая ближе и вместо ответа целуя в губы. Что ж, пожалуй, разбиваться в самолёте и впрямь не стоило.
      — Я оторву Иноске голову, чтобы не смотрел в мой телефон. — Отвечает Зеницу, улыбаясь.