Пэйринг и персонажи:

Описание:

------------------------------------------------------------

      Поезд тронулся. Где-то здесь, на этом же поезде, должны были сейчас находиться другие охотники. О своем присутствии он не предупреждал. Впрочем, и не требовалось — обойдутся без него. Даже если здесь была Луна.. Он лишний. Это не его миссия.
      Глаза медленно-медленно закрываются. Отчего-то начало вдруг клонить в сон. Впрочем, последнее время спал он редко и плохо, так почему бы не воспользоваться возможностью? Инстинкт самосохранения даже во сне не подведет, как и его внутреннее чутье. А так хоть отдохнет немного.
      Голова прислоняется к окну, пусть даже спать так в поезде не очень-то уж и удобно.
      Томиока не чувствует, где сейчас реальность, а где — сон. Эта тонкая граница словно стерлась. Он все еще слышит звуки в поезде, но…
— Томиока, вставай!
      Кто-то трясет его за плечи, стараясь разбудить.
— Гию, ну хватит спать! Тренировка через пять минут! Подъеееееем!
      Голос почему-то кажется до боли знакомым, но вспомнить обладателя парень так и не может.
      «Стоп, какая тренировка?» — пролетает наконец мысль в голове, и темноволосый открывает глаза.
      В первую секунду он резко дергается в сторону, после чего просто садится на футоне, находясь в неком ступоре. В горле ком, а глаза почему-то начинает щипать.
— Гию, все в порядке?
      Лавандовые глаза обеспокоено смотрят на него, а рука тянется к чужим темным волосам, взъерошивая их.
      Томиока опускает взгляд на свою одежду. Клинка нет, хаори представляет собой цельное полотно. А друг детства почему-то живой, сидит напротив и никак не может понять, что же с ним, с Гию, не так.
      Он… Ребенок? Все, через что он прошел… Это просто было кошмаром, страшным кошмаром, длившимся много лет? Но как же…
— Гию, что случилось?
      Чужие руки аккуратно тянут к себе, Сабито обнимает друга, который вдруг сгибается пополам и начинает тихо всхлипывать, сильно дрожа, словно в лихорадке.
      Томиока чувствует чужие руки, чувствует такой родной запах, слышит голос, который во снах преследовал его все эти годы… Он плачет, и все эмоции, накопленные за столь долгое время, буквально хлещут через край.
      «Нет, это неправда!» — буквально кричит что-то внутри. Но вопреки этому сердце сейчас утверждает другое.
— Ты… Живой… — прерывисто говорит темноволосый, чуть приподнимаясь и находя в себе силы посмотреть на Сабито.
— Да-да, живой, а что со мной могло случиться? Тебе приснился кошмар? — чуть склонив голову и смотря несколько недоуменно, спросил он.
      Гию молчал, кусая губы и даже не представляя, что же можно ответить.
— Да… Это был кошмар, — все же ответил он, глубоко вздыхая.
— Тогда подъем! Пошли заниматься!
      Темноволосый молча вздохнул, следуя за Сабито.
      Весь день проходит по тому же плану, что и всегда, и план этот, казалось, никогда и не забывался. Так привычно.. Так знакомо, что сердце заходится в бешеном ритме, а кровь стучит в висках, мешая сосредоточиться.
      Сабито только хмурился и никак не мог понять, что же случилось.
      Уже вечером, перед сном, он вдруг решил поскорее добраться до комнаты, таща за собой Гию, который чуть не повис на друге.
— Тебя все еще беспокоит тот кошмар? Что тебе такого страшного снилось?
      Сабито взял Томиоку за руки, пристально вглядываясь в чужие синие глаза, словно силясь найти там ответ. Тот как-то испуганно смотрел на мальчика, продолжая молчать, протягивая вдруг руку и касаясь пряди персиковых волос, но потом как-то резко опуская взгляд.
      «Это был не просто сон, но… Я не объясню»
      Гию тяжело вздохнул, все-таки поднимая глаза на Сабито.
— В моем сне.. был отбор. Ты на этом отборе спас всех и многих демонов на горе убил, защитил всех участников и.. и меня. И… ты единственный умер на этом отборе. А потом прошло много лет, я стал столпом…
— И ты им обязательно станешь! Мы пройдем отбор вместе, ты и я! И мы оба выживем, я тебе обещаю! — воскликнул Сабито, мягко улыбаясь.
— Ты не понимаешь… Это не было сном на самом деле…
      Горькая обида вперемешку с болью, словно расползаясь где-то внутри, сковывала сердце липкой паутиной.
— И лучше бы я умер, чем…
      Раздалась пощечина. Дежавю, определенно, и этого Гию и добивался. Было странное желание проверить, тот ли это Сабито… Тот ли Сабито, с которым он рос, тренировался и.. которого столь сильно любил когда-то.
— Больше не смей говорить, что тебе было бы лучше умереть, — знакомые слова, словно выжженные, вырезанные в душе, прозвучали вновь. — Никогда. Если еще раз так скажешь — мы прекратим общаться. И на этом закончится наша дружба.
      Все остальное звучало словно издалека, и слова были совсем не слышны. Слезы душили, старые раны словно вскрывались, давая знать о себе мучительной болью.
      Вдруг Томиока уловил какой-то знакомый запах. И воспламенился в ту же секунду.
      «Незуко. Там наверняка началось самое месиво»
      Сабито удивленно и несколько испуганно смотрел на него.
      Когда огонь вдруг пропал, словно его и не было, на поясе снова привычно ощущался клинок.
— Что с твоим хаори? Почему половина..
— Твоя, — тихо сказал Гию, опуская глаза. — Все, что я сказал, было правдой…
— Тебе надо идти, — вдруг перебил его Сабито.
      Томиока удивленно посмотрел на него. На ребенка, который крайне осмысленно и понимающе сейчас смотрел в его глаза.
— Тебе надо уходить, — повторил он твердо. — Знаешь, — Сабито опустил взгляд, — даже если я и умер там, откуда ты пришел, я всегда буду с тобой. Я и твоя сестра. Мы тебя никогда не покинем, Гию.
      Он снова посмотрел на темноволосого. И грустно-грустно улыбнулся.
      От этого взгляда и слов сердце болезненно защемило, а из глаз еще сильнее потекли слезы. Буквально захлебываясь ими, Томиока сложился пополам, продолжая крепко сжимать такие родные, теплые руки.
— Уходите, Гию-сама, — насмешливо промолвил Сабито, поднимая его со своих колен.
      Синие глаза, застланные пеленой слез, непонимающе смотрели на будущего охотника… которому не было суждено им стать.
— Убей себя здесь и вернись. Ты нужен там.
      Но перебороть себя темноволосый никак не мог. Клинок застыл в нескольких сантиметрах от шеи, чуть подрагивая.
— Гию. Выбирай: сделаешь это сам, или же мне придется помочь тебе?
      Клинок перестал дрожать. Парень замахнулся, лишь в последние секунды прошептав:
— Ты навсегда останешься со мной.
      Кровавые капли брызнули в разные стороны, оставаясь на лице Сабито и рыжих прядях его волос. Он вытер одинокую слезу, медленно катившуюся по щеке.
      Сон оборвался, унося за собой окровавленный призрак прошлого.

      Томиока открыл глаза, не понимая толком, что происходит.
      В ушах звенело, чужие крики доносились словно издалека.
Битое стекло впивалось в ладони. Поезд сошёл с рельс и лежал на боку.
      Он опоздал. Он не помог другим охотникам. Он наверняка стал причиной чьей-то смерти.

      Из головы так и не выходила картинка: ребенок с волосами необычного цвета в луже крови поднял грустный взгляд лавандовых глаз, улыбаясь.
«Я всегда буду с тобой. Я и твоя сестра».