Пэйринг и персонажи:

Описание:

------------------------------------------------------------

Моя нужда в тебе неизмерима.

С Аказой никто не хочет водиться. Все считают его неприступным к общению: чаще всего он молчит, но стоит открыть ему рот, то сразу чувствуешь себя так, будто отчитала родная мать, что в детстве не забывала ещё и ремня всыпать по самое не хочу. Хакуджи для окружающих скорее опасных химический объект, нежели живой человек.

Но не для Ренгоку.

Ренгоку - это нечто, что невозможно описать простыми словами. Весь он, от кончиков волос и до кончика своего носа, просто невероятен. Навряд ли он вообще соизмерим с человеческими рамками, нет. Таких людей не существует.

- Доброе утро, Аказа.

У Хакуджи от его голоса перехватывает дыхание, пробирая до самых внутренностей. Он подобен огню: настолько же притягателен, насколько и обжигающ. Но парень готов гореть, готов трепыхаться в агонии, содрогаясь от боли, лишь бы быть поближе к этому манящему человеку. Но человеку ли? «Это любовь с первого взгляда и слова», - думает он, даже не побранившись на себя за подобные глупые, сопливые мысли. Аказа из раза в раз воспроизводит черты лица Ренгоку, буквально выжигая их в своей памяти. Он болен им. Болен настолько, что даже словами выразить это не способен.

Аказе совсем не кажется, что он выживает из своего ума. Каждую ночь в абсолютной тишине и темноте он вслушивается в биение своего сердца, науськивая своё неудержимое чувство этими ритмами всё сильнее и сильнее. Его сердце - музыкальный инструмент, а биения - это молитва его любви к Кёджуро. Каждый божий день он повторяет её, словно мантру. И снова, и снова, и снова, и снова... И никакого безумия, одна лишь чистейшая любовь и не более.

Кёджуро и сам не осознаёт, как он прекрасен в своих житейских мелочах. Его волосы, его лицо, его тело, его душа, его привычки, эмоции, чувства... Он неподражаем. Он неподражаем, когда злится, когда улыбается, когда смеётся, когда он абсолютно серьёзен. И Хакуджи польщён быть единственным, кто это понимает и видит. Весь мир рядом с этим горящим огнём замирает: все звуки исчезают, все цвета становятся серыми, а все радости жизни смешиваются в нечто обезображенное, жалкое и недостойное существования. Только не рядом с ним. Рядом с ним Аказу почти сотрясает от любви. Его мысли сбиваются в белый шум, кажется, он недостатка кислорода. Он отказывается дышать чем-то, что не является Ренгоку.

Его хочется вдохнуть в себя так, как самый настоящий наркотик. Как...? Кёджуро и есть наркотик, с которого совсем не хочется слезать. Как ещё объяснить эту ломку от недостатка его общества? Аказу просто ломает, кружит и совсем не отпускает. Кёджуро - огонь его чресл, его страсть, его жизнь, его кислород. В его выразительных глазах расцветают роскошные красные камелии, а на губах поселилась обезоруживающая улыбка, выжимающая из Хакуджи все силы.

Это патологическая нужда в Кёджуро, выворачивающая всего Аказу наружу. Она убивает его каждую ночь под падение горящих звёзд и заставляет каждое утро рождаться вместе с рассветом.

Чувства захлёстывают его с головой, перекрывая поступление здравых мыслей. Хозяин ли самого себя Хакуджи? Внутри него давно не существует того парня, кем он был раньше. Весь он - это страсть и безудержная, безумная любовь, давно переставшая быть нормальной. Вменяем ли Аказа? Навряд ли. Жизнь превратилась в мелодию, что из раза в раз ставят на повтор. Громофон едва ли уже способен воспроизводить звук, потому он и сломался. Но мелодия же даже не дрогнула от этой потери. Она всё так же сопровождает каждый вздох, каждый взмах ресниц, каждый шаг и каждое подрагивание его пальцев.

- Ты выглядел таким встревоженным, когда просил меня встретиться. У тебя что-то произошло? - всё с той же дежурной улыбкой, что и всегда, спросил Кёджуро, сев напротив Хакуджи. - Ты выглядишь напряжённым.

- Я лишь хотел поговорить... Поговорить с тобой, Кёджуро, - Хакуджи произносит это так несдержанно, что на него даже обернулась официантка. Его поведение сразу показалось ей странным. - Как твои дела, Кёджуро? Расскажи мне, чем ты занимался вчера, мне правда интересно знать, - парень словно милостыню выпрашивает, скалясь в улыбке. Но он знает, чем занимался Кёджуро вчера и чем занимался позавчера, и три дня назад, и неделю назад.

- Я собираюсь в поездку. Помнишь, не так давно я тебе об этом говорил? До неё осталось так мало времени, а я едва ли наполовину готов к ней, - неловко смеётся парень, заглядывая в меню и совсем не замечая пожирающего взгляда своего собеседника. Аказа от его смеха готов спустить прямо в свои штаны.

- Ты так сильно хочешь поехать, да? Ты выглядишь счастливым, когда говоришь об этом. Ты всегда выглядишь счастливым, - подмечает Хакуджи, подрагивающими пальцами касаясь своей шеи и проводя ими по своей коже. Он так рад тому, что Ренгоку пришёл, что от счастья готов содрать с себя кожу и дать своему любимому уже узнать, какое влияние он имеет над его душой, что спрятана глубоко внутри тела.

Аказа хочет, чтобы он слышал то, как сильно сейчас бьётся его сердце.

Кёджуро рассказывает о важности своей поездки, а Аказа с замиранием внемлет каждому его слову, нетерпеливо дёргая ногой под столом. Его так сильно распирают чувства, что он не может ровно усидеться на месте. Парень так сильно меняется рядом с Ренгоку, что в нём едва ли можно узнать грубияна. Он всегда учтив, всегда осторожен в словах, всегда-всегда вежлив. Так любовь меняет его, вскрывает с совсем другой стороны.

И пока Ренгоку допивает уже вторую чашечку чая, Хакуджи не притронулся даже к меню, за всё время не позволив себе даже на секунду оторвать взгляд от собеседника. Это слепое обожание, патологическая любовь, совершенно алогичное восприятие человека. В своей голове Аказа создал культ личности Кёджуро. Идеальный, не имеющий ни одного изъяна.

Аказа улыбается, совсем не переставая. Улыбается так, что болят мышцы. Но боль эта приносит ему удовлетворение. Он словно голодающая псина на цепи, которой хозяин бросил кусок хлеба. Хакуджи готов быть его псиной. Готов ластиться к ногам и урчать совсем как кот от удовольствия. Он будет послушным, будет добрым, он никогда не обидит Кёджуро. Он всегда будет рядом с ним, где бы Кёджуро ни был.

***

- Вы думаете, что я болен, да? Вы просто не видели Кёджуро, не видели его улыбки, вы не слышали его смеха... Ах, доктор, вам меня никогда не понять, - Аказа вдыхает полной грудью, замирая. Ему просто крышу сносит от всплывших в голове очертаний манящих губ. Его глаза готовы закатиться от наслаждения. Парень выдыхает с почти утробным рычанием, запрокидывая голову назад. Чистый кайф. - Он неземной, доктор... Я так его люблю. В его глазах весь мой мир, вся моя жизнь.

- Хакуджи...

- Нет-нет-нет-нет, заткнитесь! Не говорите со мной, когда со мной говорит Кёджуро! Как вы смеете?! Он сейчас говорит мне о том, что любит меня... Я не хочу слышать ничего, помимо этого. Кёджуро был в тот день так добр... Так чист... Ах, да... Да, боже, - парень закрыл уши трясущимися руками. Любовь снова накрывает его волной, а Аказа с благодарной улыбкой даёт сбить себя с ног. Он облизывает пересохшие губы и содрогается в тихих смешках и скрежете собственных зубов. В голове так шумно, но он всё равно слышит прекрасный голос Кёджуро, от которого дух захватывает.

- Ты уверен, что он действительно любил тебя?

- Почему вы говорите, что он меня любил?! Кёджуро любит меня и сейчас. И будет любить всегда. Когда я выйду отсюда, он будет дарить мне свою любовь. Он заберёт меня отсюда, вот увидите. Заберёт.

- Ренгоку не сможет тебя забрать, Хакуджи.

- Вы ошибаетесь... Почему вы всегда ошибаетесь?! Он заберёт меня отсюда. Прекратите мне лгать.

- Неужели он пообещал тебе о том, что он заберёт тебя? Почему ты об этом раньше не говорил?

- Зачем вам что-то говорить, если вы мне даже не верите? Вы только и делаете, что задаёте мне глупые вопросы, а потом бесстыже лжёте. И сейчас вы будете отрицать всё, что я говорю. Разве я не прав?

- В чем-то ты прав.

- Хорошо. Тогда, скажите мне вот что, доктор..., - парень нетерпеливо заёрзал на своём стуле, так и не сумев совладать с потряхиванием в ногах. Он выдохнул с хрипом, прислушиваясь к шуму в голове, чтобы снова выцепить какую-нибудь реплику Кёджуро. - Почему вы считаете, что он не приедет за мной? Почему вы думаете, что он меня не заберёт?

- Разве ты забыл, Хакуджи? Ты убил Ренгоку Кёджуро. Этот человек уже никогда не придёт за тобой. И навряд ли бы он сам захотел это сделать, ведь он никогда не любил тебя так, как ты себе это придумал.