Пэйринг и персонажи:

Описание:

------------------------------------------------------------

Ночной бриз разносил лепестки только-только распустившейся сакуры. Кожу обдавало приятным, успокаивающим холодком. В поместье бабочки было слишком тихо. Настолько, что можно было услышать шёпот любого, кто находился в здании. Хотя нет никакого смысла подслушивать спящих. Лишь только двое составляли друг другу молчаливую компанию этой ночью. Они сидели на террасе, вглядываясь в ночное небо.

— Чудесная ночь, правда? — как всегда жизнерадостно. Шинобу всегда была такой. Девушка, злость которой вызвать труднее, чем разрубить валун нитью. Гию никогда не понимал её. Возможно, именно поэтому он согласился присоединиться к её ночным разговорам ни о чём. Ему не спалось из-за дурного чувства. Как и ей. Но оба оправдывали свои ночные похождения по пустым коридорам желанием развеяться. Что за глупости?

— Такая же, как и обычно, — так сухо. Он пресекал все попытки собеседницы завязать разговор. Только вот не в её стиле отступать, не получив желаемое.

— Вы совсем не спите, Томиока-сан? — дразнит, чертовка. Как же ей нравится раздражать его. Будто она шла не в охотники на демонов, а в профессиональные дониматели. Но он, вообще-то, не возражал. Это стало обыденностью. Казалось, без её постоянных упрёков он не сможет и дня прожить. Их обоих всё устраивало. И поменять всё они согласились бы разве что за голову Кибутсуджи Мудзана.

— Что за глупые вопросы?.. — Гию раздражённо фыркнул. Он мог бы уже уйти, но ждал очередного её подкола.

— Откуда тогда вам знать, что эта ночь такая же, как и прошлые? — девушка сделала короткую паузу, — Сегодня она тревожна, — она тоже чувствовала это. Нарастающую тревогу, что приносит ветер вместе с лепестками вишни. То, что не дало им уснуть этой ночью. Беспокойство.

— И правда…

«Будто что-то должно произойти».

— Томиока-сан… — так тихо и неуверенно. Словно совсем другой человек. Она, казалось, не желала привлекать его внимания. Надеялась, что он не услышит… А он услышал.

— Да?

— Вы боитесь смерти? — так неожиданно. Гию задавал себе этот вопрос множество раз. Только вот не хотел отвечать на него. Он боялся принимать ответ. Шинобу аккуратно положила голову на колени. Она даже не обернулась. Смотрела в никуда, безуспешно ища ориентир, будто слепой котёнок. Хотела спрятаться от его вопросительного взгляда, который сама же и породила, убежать, исчезнуть, провалиться под землю, лишь бы он не смотрел на неё так. А он всё не отворачивался. Не мог понять, к чему этот вопрос. Она повернула голову к нему, не в силах справиться с нарастающим давлением. Они просто смотрели друг на друга. И казалось, что так и продолжится, но Кочо снова повторила:

— Ты боишься смерти, Томиока? — Больше никаких «вы». На секунду ему показалось, что она вот-вот может расплакаться, будто маленький ребёнок. Только вот Шинобу никогда не плакала.

— Нет, — солгал. Ей, себе, миру. Не хотел признавать слабости. Особенно перед той, кто никогда не позволяла её себе. Той, кто всегда считала излишне эмоциональных людей незрелыми. Той, для кого он хотел стать опорой…

— Обманщик, — улыбнулась. Так отчаянно и неестественно. Вкладывая последние силы в эту маску. Но не имея возможности удержать её. Заплакала, заставляя Гию шокированно дернуться. Она не издавала ни звука. Не было ни всхлипов, ни отчаянных криков. Она просто плакала, смотря ему в глаза. Вводя его в ступор и не давая ни минуты на раздумья. Застала врасплох. Кочо Шинобу — столп. Охотник на демонов. Человек. Обычный человек, которому тоже бывает страшно. Томиока смотрел в глаза, полные слёз, пытаясь понять причину столь резких перемен. Но видел он лишь страх. Страх и беспомощность. Не знал, что делать. Аккуратно потянул на себя, прижимая её хрупкое тело к себе. Не думал. А Шинобу не оттолкнула его. Только уткнулась в плечо и заплакала ещё сильнее, заставляя Гию задержать дыхание. Он же крепче обнял девушку. Так, будто поддержка нужна была ему, а вовсе не ей. Но она требовалась им обоим. Только поэтому сейчас она плакала ему в плечо, а он, не говоря ни слова, сжимал её хрупкие плечи и, совсем не дыша, зарывался ей в волосы, чувствуя её боль. Обнимал до тех пор, пока она не задремала прямо в таком положении. И сидел так до самого утра, не в силах отпустить её.